Андрей Ливадный - Ответный удар [= Последний из бессмертных]

Ладно, примем за рабочую версию.

Что толку от совершенного «Фантомом» прыжка?

Активация тоннеля?

Иван вдруг понял, что в своих рассуждениях ухватил ниточку.

Его использовали как смертника, настроив дополнительную аппаратуру истребителя, чтобы тот покинул гиперсферу, находясь в заранее гибельном положении. Но импульс, сформировавший гипертоннель, должен был активировать и стационарные порталы! Скорее всего, один из них расположен на Ганио, но где именно — вот этого неведомый кукловод не знал. Но мог определить при активации древнего канала транспортировки.

Вот, пожалуй, и разгадка, объясняющая, почему его так небрежно охраняли, позволив совершить рискованное, но все же не выходящее за рамки разумного бегство.

В таком случае неведомый противник обладал более глубокими познаниями в области локального участка аномалии космоса, в частности он знал о существовании Рока и искал пути проникновения на планету?

Кто он?

Кроме инсектов исследованиями аномалии занимались логриане и возможно дельфоны.

Следов разумной деятельности насекомых на Роке не наблюдалось. Логриане? Но, памятуя о существовании на планете метаморфов, эмгланов и теней, стоило задуматься, а соответствуют ли подобные эксперименты в области генной инженерии духу цивилизации логриан?

Скорее нет. Они шли иным путем развития, уделяя большое внимание техническому прогрессу, и практически изолировав себя от природы планет в космических станциях-поселениях.

Дельфоны? О них практически ничего не известно. Цивилизация дельфонов погибла под ударом предтеч. Однако с точностью установлено, что они обитали в океанах. Опять не то…

Хараммины?

Сомнительно. Пока — сомнительно, хотя никто не знает их истинных путей развития, существовавших до того, как вторжение инсектов и порабощение логриан в корне не изменили цивилизацию хозяев скопления О'Хара.

Однако будь в их распоряжении технологии, способные создавать метаморфов, и эмгланов-телепатов, разве вторжение инсектов не было бы остановлено?

Иван чувствовал, он упускает что-то важное в своих рассуждениях.

Прежде чем строить гипотезы относительно происходящего следовало проверить, действительно ли его использовали для активации древнего гиперпространственного тоннеля?

Существовал лишь один способ проверки — нужно вернуться к обломкам истребителя и тщательно исследовать их в поисках дополнительного и, скорее всего, не принадлежащего к сумме человеческих технологий оборудования.

Мысли Ивана, обозначив проблему, невольно скользнули дальше по цепочке вопросов и рассуждений.

Внезапно в сознании Таманцева начали возникать сначала смутные, а потом все более четкие образы. Как будто пробуждались глубинные участки памяти, и вместе с этим опять резко ухудшилось самочувствие, сознание стало нечетким, размытым, перед внутренним взором появлялся и исчезал образ уже виденного однажды гигантского метаморфа, атаковавшего автоматический разведывательный корабль и…

Недостающая информация внезапно нашла выход, была воспринята сознанием, став частью знаний.

Иван с трудом сел.

На этот раз «включение» имплантированной памяти прошло можно сказать практически безболезненно. Встав, Иван налил себе воды, затем ополоснул лицо, чувствуя, как прояснятся сознание.

Рассудок уже осмысливал новые, полученные только что данные, он словно жил своей жизнью, не обращая внимания на легкие физические недомогания.

Итак, моменту посадки колониального транспорта «Надежда» планета обладала собственной биосферой и формами жизни, подвергшимися радикальной перестройке организмов под воздействием внешней и, несомненно, разумной силы. — Таманцев сел в глубокое кресло, стараясь не расслабиться. — Пример подобного воздействия теперь известен, — какая-то из древних рас осуществляла глобальные эксперименты на планете Рай, где в результате погибли все представители животной жизни, а итогом эксперимента стало создание семи метаморфов, обладающих признаками всех когда-либо существовавших на Рае животных. К сожалению, изучить их не представлялось возможным — координаты планеты утрачены, остались лишь свидетельства побывавших там очевидцев, обнаруженные в архивах колониальной администрации Аллора.

По словам (и сохранившимся документальным отчетам) галактбиолога разведывательного корабля, некоей Геи Силборг, метаморфы Рая обладали способностью практически мгновенно изменять не только облик, но и структуру мышечных тканей, рефлекторно принимая тот вид, что наиболее полно отвечал внезапно меняющимся условиям внешней среды.

Невольно сравнивая только что полученные из глубин имплантированной памяти данные по Раю с реальностью Рока Таманцев не мог не обратить внимание на несколько знаковых явлений.

Во- первых, исконная жизнь планеты на Роке не уничтожалась.

Во- вторых, кроме метаморфов здесь появились еще эмгланы и тени.

В- третьих, вопреки утверждению Васибо, Иван не считал, что глобальные изменения не коснулись большинства животных, обитающих на Роке, ведь при резком увеличении срока жизни, катастрофически нарушался природный баланс, и животный мир планеты, так или иначе был бы обречен на гибель, или в лучшем случае здесь могли сохраниться несколько доминирующих видов жизненных форм.

Но я видел различных животных, во время перехода от места крушения истребителя до Поляны Ужаса. И звери, встреченные по пути не выглядели измененными, не демонстрировали качеств теней или метаморфов, уж не говоря о способностях эмгланов.

Можно ли сделать вывод, что в результате экспериментов на планете Рай, неизвестной цивилизацией был достигнут желаемый результат, созданы виды биологического оружия, воздействующие на определенных существ, придающих им необходимые качества?

Иван не мог ответить себе — «да». Три миллиона лет назад человечество еще находилось на начальных этапах своего развития, и «затачивать» биологическое оружие для воздействия на людей у гипотетической цивилизации не было никакого смысла.

Мало. Слишком мало информации. Но времени на ее сбор практически нет. Иван интуитивно чувствовал — события вокруг Рока уже набирают ход, — если он правильно осмыслил детали своего побега с Ганио, то рассказ Флоры о таинственном происшествии, уже не трактовался двусмысленно: здесь побывала разведгруппа из двух или трех человек, действовавших скрытно, но слишком жестко.

Ганианцы?

Похоже на их почерк, особенно бессмысленное избиение Орана. Техника колонии не так уж сложна, ни к чему было ломать приборную панель, соединять напрямую провода, достаточно проявить немного терпения тщательно отсканировать схему устройства интересующей машины и завладеть ей без лишнего шума.

Так действовал бы он.

Иван встал, прохаживаясь по комнате. Благо если дело ограничится вторжением одного из кланов, через устройство обнаруженного древнего портала. Но Таманцев, не сбрасывая со счетов Файзулло и его людей, сомневался, что именно ганианцы организаторы акции.

Тот, кто ищет возможность проникнуть на планету, знает о ней нечто большее, чем факт наличия гиперсферной связи между Роком и Ганио.

Фрайг… Замкнутый круг. Информация нужна как воздух…

Его размышления в конечном итоге прервал стук в дверь.

Открыв, Иван увидел эмглана.

— Тебе пора заступать на пост. — Без долгих вступлений заявил он. — Пошли я познакомлю тебя с людьми и выдам необходимую экипировку.

Флора стояла у окна, бессильно опустив руки.

Скольких мужчин она знала в своей жизни? Не хотелось ни вспоминать, ни считать, — все они сейчас являлись для нее лишь бледными подобиями Ивана.

Она действительно не знала настоящей любви. Лишь редкие порывы страсти, как правило, угасающие к утру. И тем противнее становилось на душе, когда вдруг вспомнились истеричные сцены, гнусные гримасы тех, кто ни за что не хотел расставаться с ее красотой, желал обладать, был готов унижаться, — как скверно вспоминались прожитые годы, а он… Он уходил, даже не оглянувшись.

Машина Ивана давно исчезла из вида, а Шодан стояла, по-прежнему чувствуя его. Он оставил за собой горьковатое манящее тепло, греющее без всяких обещаний, заставляющее слезы самовольно срываться с дрожащих ресниц.

Он не играл. Он жил. Жил как давно разучились мудрые, спокойные и… трусливые обитатели Рока.

Флора не выдержала, разрыдалась, но от слез, как ни странно, стало легче, будто впервые прорвалось ее настоящее не сыгранное и не придуманное чувство, такое же горькое и теплое, саднящее у самого сердца…

Она по-своему оценивала происходящее и отчасти была права в горьких, кусающих сердце мыслях.

Я проведу на Рубеже несколько дней… Его слова сказаны не просто так. В них — недопонятый смысл…